Непосредственно передающие
В предыдущих публикациях автор статьи пытался по мере своих сил, знаний и практики проанализировать некоторые вопросы административной ответственности юридических лиц за коррупционные правонарушения, отдельные аспекты квалификации действий взяткополучателей и взяткодателей (см. публикации в «Верном решении» за 2020 г. №№ 2, 3, 6, 12). Думаю, настало время это сделать и в отношении посредников во взяточничестве. Это тем более необходимо, что ответственность за посредничество во взяточничестве то вводится законодателем, как самостоятельное деяние, предусмотренное уголовным кодексом, то исключается из него. Так было в советское время, так происходило и в сравнительно недавние времена. В настоящее время (очевидно, в целях усиления борьбы с коррупционными правонарушениями) мы находимся на витке введения ответственности за посредничество во взяточничестве, как за самостоятельное коррупционное, уголовным законом предусмотренное деяние.
Федеральным законом от 04.05.2011 N 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции» в УК РФ включена новая норма, предусматривающая ответственность за посредничество во взяточничестве.
Посредничество во взяточничестве, так же как получение взятки и дача взятки, посягает на авторитет и осуществляемую в соответствии с законом деятельность публичного аппарата власти и управления.
В соответствии с положениями ст. 291.1 УК РФ посредничеством во взяточничестве признается непосредственная передача взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя либо иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере.
До принятия в 2011 году Закона N 97- ФЗ действия посредника во взяточничестве квалифицировались по ч. 5 ст. 33 УК РФ и ст. 290 либо ст. 291 УК РФ, что вызывало вполне обоснованную критику многих ученых — правоведов, так как ни одному из критериев соучастия действия посредников во взяточничестве не соответствовали (см., например, Минаков Г.Л. Проблемы квалификации посредничества во взяточничестве // Правовое государство. 2013. N 1. С. 76). В связи с этим введение самостоятельной статьи в УК РФ в отношении посредников было более, чем оправдано.
Но такое введение породило массу нюансов в правильности квалификации действий посредников.
На некоторых из этих нюансов позвольте остановиться, в том числе с позиций личного опыта.
Уголовная ответственность за посредничество во взяточничестве наступает, когда размер взятки является значительным. Согласно примечания 1 к статье 290 УК РФ значительным размером взятки в указанной статье, а также в статьях 291 и 291.1 Уголовного кодекса РФ признаются сумма денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества, услуг имущественного характера, иных имущественных прав, превышающие двадцать пять тысяч рублей.
По одному из уголовных дел гражданин С. привлекался к уголовной ответственности за то, что он выступил в качестве посредника в передаче взятки в размере 25 тысяч рублей гражданину К., непосредственно передав ему деньги. Свою вину в посредничестве С. отрицал, оспаривая саму причастность к событию. Оперативно-следственные работники настоятельно требовали от него признания (и, понятно, почему: им нужны были «железные» доказательства на взяткополучателя), угрожая в противном случае передать дело в суд. Адвокату пришлось оформить немало ходатайств и жалоб, доказывая, что в отношении С. дело вообще было возбуждено незаконно, поскольку уголовно-правовая ответственность при посредничестве во взяточничестве наступает только тогда, когда размер взятки превышает 25 тысяч рублей (а не равен этой сумме или меньше ее). Что же касается ответственности конкретного взяткополучателя К., то это, как выражаются юристы – вопрос доказанности. Ведь кроме признания посредника есть еще множество способов доказать получение взятки со стороны К.
Иными словами, согласно действующей редакции ст. 291.1 УК РФ состав посредничества во взяточничестве будет отсутствовать, если сумма предмета взятки не выходит за пределы 25 тысяч рублей. Такой подход в отношении ответственности за посредничество во взяточничестве (ответственность для посредника наступает только, если размер взятки превышает 25 тыс. руб.) подтверждается и судебной практикой (см., например, кассационное определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2013 г. № 24-О13-1), хотя в юридической литературе вы можете встретить и предложения привлекать в таких случаях посредников по старым нормам закона о соучастии.
При отграничении непосредственной передачи взятки по поручению взяткодателя (посредничество во взяточничестве) от дачи взятки должностному лицу за действия (бездействие) по службе в пользу представляемого взяткодателем физического либо юридического лица следует исходить из того, что посредник передает взятку, действуя от имени и за счет имущества взяткодателя. В отличие от посредника взяткодатель, передающий взятку за действия (бездействие) по службе в пользу представляемого им лица, использует в качестве взятки принадлежащее ему или незаконно приобретенное им имущество.
Объективная сторона преступления выражается в посредничестве во взяточничестве, а именно в совершении следующих альтернативных действий: 1) непосредственной передачи взятки должностному лицу, иностранному должностному лицу либо должностному лицу публичной международной организации (взяткополучателю) по поручению взяткодателя или взяткополучателя; 2) иного способствования взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки в значительном размере.
Иное способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки может заключаться в разнообразных действиях. В частности, к числу таких действий могут быть отнесены:
- передача предложения о даче (получении) взятки за оказание услуги (часто взяткополучатель опасается незнакомого ему лица и просит выступить в качестве предлагающего «решить вопрос» за взятку своего знакомого в качестве посредника, при этом зачастую изыскиваются общие знакомые; а иногда зеркально так поступает взяткодатель);
- ведение переговоров по поручению взяткодателя или взяткополучателя (при этом случается, что взяткодатель даже не встречается с взяткополучателем, для встреч и переговоров используется посредник, выступающий в качестве своеобразного «челнока»);
- подыскание соответствующего должностного лица, склонение его к оказанию содействия взяткодателю;
- подыскание лица (часто используемого «в темную»), через которого будет осуществлен платежный перевод в интересах взяткополучателя;
- подыскание места, куда по поручению взяткополучателя будут помещены денежные средства (например, размещение денег в машину взяткополучателя с использованием брелка сигнализации, без личного контакта);
- другие действия (в их характеристике главное заключается в направленности таких действий на способствование взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними). Это может быть согласование размера взятки, вида валюты, способа ее передачи, согласование того, за что именно платятся деньги или ценности, дача советов, предоставление информации, устранение препятствий. При этом необходимо учитывать, что коррупционеры всячески стараются избегать самих слов «взятка», «коррупция», всячески вуалируя свои действия, облекая их в приемлемые формы («за работу надо платить», «подарок», «решение вопроса», «презент начальнику», «вспомоществование», «за услуги» и т.п.). Определяющим здесь является: кому, сколько и за что. В какие бы туманные фразы все это не облекалось.
Момент окончания
Сравнительно недавним Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.2019 N 59 в существующее с 2013 года Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 N 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» были внесены существенные изменения. В связи с этим крайне осторожно нужно относиться к текстам научно-практических комментариев о действиях посредников во взяточничестве, если эти комментарии изданы до декабря 2019 года.
Так, согласно новелл Пленума, посредничество путем иного способствования в достижении или реализации соглашения следует считать оконченным с момента выполнения посредником одного из этих действий независимо от достижения или реализации соглашения между взяткодателем и взяткополучателем.
Если согласно договоренности между взяткополучателем и посредником деньги и другие ценности, полученные от взяткодателя, остаются у посредника, то преступление считается оконченным с момента получения ценностей посредником. В иных случаях посредничество в виде непосредственной передачи взятки или предмета коммерческого подкупа квалифицируется как оконченное преступление при условии фактической передачи хотя бы их части лицу, которому они предназначены.
Обещание или предложение посредничества во взяточничестве выделено законодателем в самостоятельно квалифицируемое преступление (ч.5 ст. 291.1 УК РФ). Такого обещания или предложения уже достаточно, чтобы уголовно-правовая ответственность наступила. На практике возникли вопросы: а как квалифицировать действия лиц, которые не только обещали или предложили стать посредниками во взятках, но и в дальнейшем стали ими реально? Новеллы Пленума разъяснили эту ситуацию.
Обещание или предложение посредничества во взяточничестве считается оконченным преступлением с момента совершения лицом действий, направленных на доведение до сведения взяткодателя и (или) взяткополучателя информации о своем намерении стать посредником во взяточничестве.
По смыслу закона, если лицо, обещавшее либо предложившее посредничество во взяточничестве, впоследствии совершило преступление, предусмотренное частями 1 — 4 статьи 291.1, содеянное им квалифицируется по соответствующей части этих статей как посредничество во взяточничестве без совокупности с частью 5 статьи 291.1 УК РФ.
В случае, когда лицо, обещавшее либо предложившее посредничество во взяточничестве, заведомо не намеревалось передавать ценности должностному лицу, либо посреднику и, получив указанные ценности, обратило их в свою пользу, содеянное следует квалифицировать как мошенничество без совокупности с преступлением, предусмотренным частью 5 статьи 291.1 УК РФ.
С корыстью и без
Посредник может представлять интересы как взяткодателя, так и взяткополучателя. В отличие от взяткодателя посредник, действующий от его имени и по его поручению, не добивается за счет передаваемой взятки совершения или несовершения должностным лицом каких-либо действий в своих интересах; он представляет не свои, а чужие интересы. Решение о передаче взятки принимает взяткодатель. Посредник выполняет его волю, в силу чего он не может выступать инициатором дачи взятки.
При этом посредник может действовать без корысти, в стремлении «помочь» другу, исходя из желания в дальнейшем стать кому-то ближе, нужнее и т.п. От этого его действия не становятся менее преступными, а отсутствие корысти может быть лишь учтено судом при назначении меры наказания.
Посредник, действующий от имени взяткополучателя, получает предмет взятки не для себя, а для последнего. Посредник не берет на себя обязательства совершения или несовершения каких-либо действий. Они лежат на взяткополучателе. Взяткополучатель определяет условия получения взятки. Именно в силу такого определения условий получения взятки со стороны взяткополучателя, для квалификации действий посредника неважно – будет он действовать бескорыстно или нет, передаст ли всю сумму взятки взяткополучателю или (по согласованию с последним) часть полученной суммы оставит себе. Даже если часть полученной посредником взятки с ведома взяткополучателя останется «по дороге» у посредника – взяткополучателю и посреднику при квалификации будет предъявлена вся сумма взятки, например, в особо крупном размере.
Так, по одному из уголовных дел взяткополучатель, директор муниципального унитарного предприятия, возмущался тем, что должен отвечать за взятку в размере 300 тысяч рублей, тогда как они с их главным инженером изначально договорились незаконно получаемые деньги разделить поровну, и затем так и поступили («половина, ведь, получена не была!»). Проблема квалификации этого преступления заключалась в том, что главный инженер МУПа в силу своих должностных обязанностей не мог выступать в качестве взяткополучателя, так как не являлся должностным лицом по смыслу примечания 1 ст. 285 УК РФ (и, соответственно, главы 30 УК РФ), так что первоначальная идея органов следствия предъявить взяткополучателям группу лиц оказалась несостоятельной. В итоге главный инженер ответил за посредничество во взятке в размере 300 тысяч рублей (из которых он 150 тысяч по договоренности со взяткополучателем получил за свои «услуги» посредника), так как предоставил для ее осуществления расчетный счет своей жены.
Иное дело, когда взяткополучатель не ведает, что посредник, пользуясь ситуацией, предлагает взяткодателю передать якобы для взяткополучателя суммы значительно большие, чем те, которые он обговорил с коррупционером – взяткополучателем. Делается это посредником с корыстной целью – «заработать» на посредничестве. Привычка к обману, к корысти так сильно поражает коррупционеров (словно болезнь), что они начинают обманывать самих себя, всех участников преступных цепочек: взяткодателей, взяткополучателей, иных посредников.
В судебной практике автора публикации было дело, где двое посредников, узнав, что гражданка М. ищет способа быстро решить вопрос с утверждением необходимых ей архитектурно – строительных документов в муниципалитете, предложили ей свои услуги. Посредник Н., близко знавший муниципального служащего О., узнал у него, что тот готов «решить вопрос» за 60 тысяч рублей. Эту информацию Н. передал посреднику Т. Предприимчивая Т. предложила увеличить сумму вдвое и назвать ее взяткодателю, что и было сделано. Взяткодатель на 120 тысяч рублей согласился и передал их посредникам. Разделив между собой 60 тысяч рублей, посредники оставшиеся 60 тысяч вручили муниципальному служащему О., который и реализовал согласование документов. Когда Т. оперативные сотрудники задержали по другому коррупционному эпизоду, она решила сознаться во всей своей незаконной деятельности и сообщила об описанном нами преступлении. В соответствии с примечанием к ст. 291.1 УК РФ в этом случае Т., как посредник, подлежала освобождению от уголовной ответственности. Но за присвоение 60 тысяч рублей на пару с другим посредником, полученных путем мошенничества, отвечать все же пришлось по ст. 159 УК РФ, освобождения от ответственности за мошенничество не предусмотрено даже в случае деятельного раскаяния. Отметим, что взяткополучатель в этом случае понес ответственность за полученную взятку в 60 тысяч рублей, а взяткодатель (не ведавший, что его обманывают посредники, и даже не знавший, кто является взяткополучателем, согласившийся дать взятку в большем размере для утверждения остро необходимых ей документов) – за передачу взятки в 120 тысяч рублей.
Бескомпромиссная борьба с коррупцией, объявленная и реализуемая в стране, не должна оставлять без внимания ни один случай преступно-коррупционных проявлений. Однако в пылу уголовных преследований необходимо четко и правильно квалифицировать преступные деяния, не допуская как случаев необоснованного исключения уголовной ответственности, так и практики преследования без вины.
Материал размещен в газете «Верное Решение», №1 от 2021 года. Автор:
Михаил Слепцов,
адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро «Слепцов и партнеры»,
кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации